Stfw.RuВ такой невероятный, казалось, пируэт, конечно, поверить трудно. А потому его прежние либеральные друзья, прослышав про то, о чем их бывший кумир сейчас вещает, отправились в Европу в надежде доказать, что это – всего лишь «путинская пропаганда». И вдруг – о чудо! Оказалось, что все это на самом деле – чистейшей воды правда. Некий Дмитрий Волчек опубликовал на сайте американской «Радиостанции Свобода» репортаж о встрече с Воротниковым, причем такой, что невольно напрашивается вопрос, а не завербовали ли и его «путинские пропагандисты»?
С фаллосом на мосту
Но начнем по порядку. Поначалу Волчек с нескрываемой симпатией описывает прежние, милые его либеральному сердцу скандальные деяния арт-группы «Война», прославившейся больше всего изображением на разведенном в Петербурге мосту гигантского фаллоса. За это они были подняты на щит либеральной прессой и увенчаны многочисленными премиями.
«Последняя акция арт-группы «Война» состоялась 31 декабря 2011 года, — пишет Волчек, – в новогоднюю ночь был ловко сожжен полицейский автозак в Петербурге. За «Менто-Ауто-Да-Фэ» «Война» получила от поклонников премию «Российское активистское искусство», а от государства – уголовное дело по статье 213 («Хулиганство»). После этого Олег Воротников и его жена Наталья Сокол (по прозвищу Коза) пересекли границу и оказались в Европе, где жизнь их сложилась не лучшим образом: утомительную информацию о скандалах, задержаниях, избиениях и прочих происшествиях можно отыскать на сайте группы.
«Кампания в поддержку акционистов, организованная филологом Алексеем Плуцером-Сарно, называющим себя «медиа-художником „Войны“, — продолжает повестование Волчек, — прошла в Европе, Америке и даже на Филиппинах. Я сам участвовал в одной из акций, когда огромный портрет Олега Воротникова с надписью Voina Wanted вывесили на Карловом мосту в Праге. Когда тот же самый плакат вывешивали на Тауэрском мосту, вмешалась лондонская полиция, а в Бухаресте защитников Олега Воротникова и вовсе побили и задержали.
В 2014 году появились сообщения о том, что Воротников поддержал захват Крыма и стал сторонником Путина. Мне трудно было поверить в это: как такая метаморфоза могла произойти с городским «партизаном»?
Он же придумывал акции, поднимающие на смех путинизм, – в роли Ментопопа ходил в супермаркет, рисовал огромный член на разводном мосту напротив здания УФСБ в Петербурге, переворачивал милицейские машины, проецировал череп с костями на здание российского правительства и сидел за это в тюрьме».
Раздосадованный Волчек отправился «в Европу», как видно, с похвальной целью разоблачить напраслину, которую возводят на его либерального кумира. «И вот, — пишет он, — в одном из европейских городов я встречаюсь с Олегом и его женой. У них трое детей, младшие спят, старший – Каспер, которого я помню еще младенцем, вырос и должен был бы пойти в школу. Но куда его возьмут? Родители на нелегальном положении, у них нет документов и уж тем более медицинской страховки, а дочь по имени Мама, родившаяся в Петербурге, когда ее родители скрывались от ареста, вообще не зарегистрирована. Когда Коза отправилась в женскую консультацию на обследование, ее опознали врачи и хотели вызвать полицию, словно повторяя историю из сериала про Штирлица. Коза убежала и благоразумно родила дома без привлечения повитух в погонах.
Олег сразу предупреждает, что не будет давать мне интервью, потому что не желает иметь дела с „либеральными“ СМИ. Да, все оказалось правдой, — с изумлением разводит руками Волчек, — он теперь «путинист». И не просто сторонник захвата Крыма: Олег считает, что Путин „восхитительно завершил работу по спасению русской государственности“, Вячеслав Володин – „блестящий руководитель“, Сергей Лавров – выдающийся дипломат, умеющий выигрывать во вражеском окружении, „закон Димы Яковлева“ справедлив, и вообще „нет ничего прекраснее народного единения“… Он уверен, что западная пропаганда хуже российской, поскольку таксист в Европе может сказать, что ему нравится Путин, а интеллектуал боится.
»Добрая российская пропаганда – это лучик солнца на последней странице «Пионерской правды» в июльский день", – произносит Олег, и я подозреваю, что это цитата из статьи Проханова.
Ничего хуже Швейцарии он не видел
Проведя несколько лет в Европе (а он побывал во многих городах – Венеции, Риме, Цюрихе, Базеле, Вене и даже в Чешском Крумлове, где сто лет назад прозябал Эгон Шиле), Олег безоговорочно разочаровался в Западе. «Я потратил годы своей жизни и не нашел ничего интересного». Люди здесь запуганы системой, делают «позитивную ставку на лицемерие», левое движение беспомощно и никакого искусства нет. Больше всего ему не нравится Швейцария: «Ничего хуже этой страны я не видел»… Закончилось все это конфликтом со сквоттерами, который Олег описал в интервью сайту Furfur:
«Нам удалось запечатлеть бойню, но когда заявили в полицию, то вырвали камеру из рук и спрятали. Затем мы посетили правозащитную организацию, которая помогает жертвам насилия. Предоставили на четыре часа адвоката – настолько они готовы оплачивать адвоката, а они тут дорогие. В миграционной тюрьме я имел беседу с полицией, они нарисовали две возможности: либо в лагерь и просить политубежища, либо нас разлучат с детьми и по отдельности депортируют на родину как нелегалов. Плюс в моём случае по запросу Интерпола. Началась обычная для полиции манипуляция детьми, и мы поддались на убежище. Мы не эмигранты, не беженцы, это не был жест, как у наших знакомых. Приехали на время, а потом канал возвращения захлопнулся. Традиционно швейцарские власти призывают покинуть страну к определённой дате. Если нет, то включаются репрессивные механизмы. Нас доставили в лагерь, оформили документы и буквально оставили лежать на полу в проходе. Нам сказали, что это лучший лагерь для семей с детьми».
Лагерь для беженцев Олег описывает как ад под землей, до смерти запуганных обитателей которого выпускают на прогулку по расписанию, словно заключенных. По словам Олега, помочь им согласился только адвокат, прославившийся защитой Романа Поланского, но и тому не удалось ничего сделать из-за бюрократического сопротивления.
До этого произошел схожий конфликт с соседями по сквоту в Венеции… Олег красочно описывает, как на глазах у ошеломленных японских туристов, щелкающих камерами, его в наручниках, с перебинтованной головой полицейские везли на лодке по Гранд-каналу. В тюрьме он пробыл всего несколько дней, а из Венеции – «это не город, а кладбище, что там делать?» – перебрался в Рим. «Лучшие годы наших детей прошли в аду, – горько жалуется он теперь. – Я русский человек, зачем мне их ценности?»
«Я принципиально отказываюсь здесь устраивать акции, участвовать в художественной жизни. Критиковать Россию можно только изнутри, а не сидя на Западе», – говорит Олег. Всё, что происходит в европейском искусстве, ему не нравится…
Разочарование в Западе привело к тому, что происходящее в России стало казаться Олегу и его жене замечательным. «Больше всего, — признается Волчек, — они мечтают о возвращении на родину. «Если бы мне сказали – садимся в такси и едем в аэропорт, я бы даже не стал вещи собирать».
Но вернуться невозможно: Олег – в международном розыске, Коза – в федеральном. Да и куда деваться с тремя маленькими детьми? Родственники их судьбой не интересуются, значительная часть друзей отвернулись, жить негде.
«Такой свободы, как в России, нет нигде»
«Олег, – горюет Волчек, – расхваливает мудрость Путина, «идеально обыгравшего» либералов в 2013 году. По его мнению, Путин поступил со своими врагами мягко, «столько отеческой заботы было в этих решениях!». Напоминание о судьбе Удальцова (тоже поддержавшего аннексию Крыма), Олега Навального и Бориса Немцова не производит на него впечатления – все это западная пропаганда. О своем пребывании в тюрьме в России Олег вспоминает с восторгом. «Это одно из лучших событий в моей жизни. У меня остались три-четыре лучезарных воспоминания, и одно из них – это тюрьма». За годы, проведенные в европейском аду, родина стала казаться ему землей обетованной. Он убежден, что такой свободы, как в России, нигде нет. «Я, когда был в розыске, каждый день проезжал на велосипеде мимо главного входа в прокуратуру, где нас ждали, и ничего».
«Но что же делать сейчас? Воротниковы в самом деле в отчаянном положении… Как помочь людям без документов, находящимся в розыске? В Европе они никому не нужны…», – пишет в заключение Волчек и не находит на свои вопросы ответа.
